В этапах большого пути модели инклюзии «ресурсный класс» историю из жизни этого молодого человека, пожалуй, стоит особенно выделить. Из самой первой группы ребят, с включения которых начиналась вся история модели «ресурсных класс», как мы знаем в прошлом году выпустилось 4 девятиклассника.
Но в этом году еще один участник первого «эксперимента» в школе 1465, где впервые технология инклюзии «ресурсный класс» была внедрена в 2013 году, окончил 11-летку. Это Лева.
Лева попал в первую экспериментальную группу как мальчик с серьезным аутизмом, с очевидно сохранным интеллектом, но использующим только эхолаличную речь, очень тревожным и крайне ригидным. Лева мог выучить длинное стихотворение, но выстроить диалог даже из пары реплик он не мог. Лева мог зацикливаться на многочасовые решения примеров (которые он сам себе сочинял и исписывал ими все поверхности), но совершенно не понимал минимальных социальных правил. Он был слаб в самообслуживании и саморегуляции. Минимальные отклонения от расписания приводили его к истерикам и фрустрации. Интеллект, как часто бывает при серьезном аутизме, не спасал ни от чего – ни от сенсорных взрывов, ни от фрустрации от непонимания школьных законов, ни от протестного избегания любой деятельности, которая не входила в узкую сферу его интересов. Со всей очевидностью, для Левы в тот момент никакой школы в стране не существовало. Ни одна школа с подобными учениками не справлялась. И все подобные умные дети, сменив несколько школ, вылетали из этих школ по домам.
Модель «ресурсный класс» - универсальная технология включения детей с любыми образовательными потребностями – стала для него практически единственным шансом прийти в школу и остаться в ней до конца.
И не просто остаться. А ВЫУЧИТЬСЯ. Модель «ресурсный класс» - если это именно то, что разработано Центром проблем аутизма, а не просто названное ресурсным классом неизвестно что (что, к несчастью, вполне распространилось с тех далеких пор, когда эти слова стали сильно востребованными в образовательной сфере), - эта модель предполагает уникальный баланс обучения академическим, социальным и личностным навыкам. Технология и вся работа ресурсно-тьюторской службы, направленной на поддержку включения особых учеников, нацелена на формирование учебных и социально-поведенческих компетенций ученика. Поэтому Леву учили не только математике, к которой он был изначально лоялен. Его учили литературе и пониманию сложных текстов, в которых необходимо было разбираться в отношениях героев. Его учили истории (которая давалась ему с огромным трудом, ибо общественное – это сложнейшая материя для аутиста). Его учили и другим предметам. Но в таком же объеме его учили диалогу, реципрокности в коммуникации, перспективному мышлению (когда необходимо постигать «науку» намерений других людей), его учили переключениям и просоциальным реакциям на изменения среды, которые неизбежны, когда живешь в человеческом мире. Леву учили рефлексировать – учили последовательному самоуправлению, отслеживанию и идентификации своих чувств и ощущений, учили отличать «добро от зла» в себе, чтобы самостоятельно определять, что и почему является неприемлемым, а что и почему является достоинством. После осознания своего аутизма Леве необходимо было осознать и аутизм чужой – совсем иной, у своих одноклассников.
Огромная работа велась по формированию самооценки Левы. Мы вспоминаем, когда впервые Леву привлекли к участию в группах СОВА (сверстнико-опосредованные вмешательства – доказательная практика в коррекции аутизма, впервые внедренная в опыт инклюзивной школы тоже командой ЦПА и школы №1465). Леве дали роль наставника для другого ученика с аутизмом по одной из тем из предмета истории. То есть того предмета, где Лева много «страдал» и был не очень успешен. Так задача и ставилась – ученик-«учитель», давая урок напарнику, ученику-«ученику», неизменно сам наращивает понимание материала. После первого своего опыта он пришел домой и сказал: «Мама! Сегодня был самый самый интересный урок в моей жизни!». Это была яркая эмоция счастья. Потому что Лева смог пережить опыт не только успеха в своей слабой предметной зоне, но и потому, что он смог вступить в сложные социальные отношения, где навыки диалога, слушанья, учета состояния другого (которым его много учили) актуализировались, востребовались. Он впервые по-настоящему осознал, в чем их польза. В чем польза коммуникации, если ею правильно пользоваться. Для развития самооценки велась ювелирная работа в рамках тьюторства – его характер, объем, точная нацеленность, увеличение и наращивание дистанции, смена содержания тьюторства в пубертат – все это настоящее педагогическое искусство, которого достигла наша команда за годы практики модели «ресурсный класс».
Все эти годы блестяще работала вся педагогическая команда – тьюторы, ресурсные учителя, супервизор, учителя-предметники. Они планомерно, следуя безупречной поведенческой стратегии расширяли узкое аутичное поле Левы, последовательно опираясь на сильное и развивая слабое.
И вот пришел 11ый класс. В конце которого невероятный вызов – государственная аттестация. Мы многое могли бы написать о системе образования, которая до сих пор не разработала ничего, что соответствовало было потребностям аутичного экзаменуемого. Когда экзаменуемый вполне готов к содержательной части тестов, но при этом остается аутистом. Среда, условия, элементы поддержки – все это остается за пределами забот организаторов образования. И огромное количество аутичных школьников, вполне способных справиться с задачами тестов, не выходят на них из-за неучета аутистической специфики. И перед родителями и педагогами стояла задача все-таки выйти на этот вызов и адаптировать человека к неадаптированности среды. Взять на себя ответственность за то, что система до сих пор не верит в этих детей и в условиях государственных аттестаций держит их в своей слепой зоне. ГИА – испытание для самого психически здорового выпускника. Это стрессогенная гонка, к которой не каждый нормотипичный подросток может показать устойчивость. Представьте, что все это нужно преодолеть аутичному юноше!
И да! Лева успешно сдал все ГИА-11. Лева прекрасно провел время на общешкольном выпускном. Лева, который избегал когда-то любого постороннего человека, очень хотел быть на выпускном среди людей. Маленький неловкий, боязливый, нервозный птенчик, бубнящий себе под нос заученные цифры, превратился в самостоятельного умного рефлексирующего человека, который знает, чем хочет заниматься, и осенью идет в желанный колледж.
Рецепт этого успеха – вера родителей и педагогов в Леву, высококвалифицированный поведенческий подход, уникальный стресс-менеджмент (также опирающийся на бихевиористскую науку), мастерство адаптации учебного материала и, конечно, чистая беспримесная технология инклюзии по модели «ресурсный класс».
Браво, Лева! Браво, учителя! Браво, АВА! Браво, школа №1465! А работы по транзиту Левы во взрослую жизнь продолжаются.
Много лет работа по разработке и совершенствованию модели инклюзии «ресурсный класс», созданную в нашей стране Центром проблем аутизма, поддерживается средствами и вниманием Фонда президентских грантов, за что наша команда практиков и исследователей инклюзии глубоко благодарит экспертов ФПГ.